Жалость и разврат

отметило День Победы и, посидев за накрытым, по случаю праздника столом, до часу, также, всем коллективом, пошли на территорию завода к корпусу проходной. Там были сколочены деревянные подмостки для выступления приглашённых артистов. Толпился подвыпивший народ со всех цехов и отделов завода, гудящий как улей в ожидании начала концерта.

День был тёплый, солнечный. На газоне зеленела трава, шелестели листочками берёзки и переливались свежей зеленью иголок ели, высаженные вдоль аллеи Славы. Проходная была закрыта, но въездные ворота были открыты и только натянутый тросик с красными тряпочками преграждал путь. У ворот прохаживались охранники, а значит каждый, кто захотел бы уйти, мог уйти, отдав пропуск одному из них.

Митя и ещё двое конструкторов: Василий Николаевич, зам главного и Виктор, ведущий конструктор, ушли, не дожидаясь окончания концерта. За час, прошедший с начала концерта, толпа сотрудников сильно поредела. Некоторые стали уходить, как только директор сказал свою речь.

Они шли вдоль путей к разъезду. Зам. и Виктор смолили сигареты, некурящий Митя шёл рядом. Захмелевший Василий Николаевич развивал тему, начатую им ещё в кабинете главного во время застолья. Он говорил, обращаясь к Мите: — ... и наши конструктора, это сливки инженерной и конструкторской мысли города N-ска. Разве ты не согласен, Дмитрий Алексеевич? —

Зам, всех конструкторов называл по имени отчеству, хотя большинство из них были младше его. Митя поддакивал, улыбаясь, хотя сливкой себя не считал, справедливо полагая, что есть и получше конструктора в городе N-ске. Виктор, попыхивая сигаретой, тоже молча соглашался; но он, и Митя знал это — именно к сливкам себя и относил. Первой подошла Митина электричка и, пожав руки сослуживцам, Митя поднялся в тамбур и прошёл в вагон. Он сошёл на Южном и, пройдя до остановки, стал ждать свой автобус. За городом дышалось легко; в городе было душно. Подошёл полупустой автобус. Митя, заплатив за проезд, сел у окна.

Автобус покачивался на рессорах убаюкивая, и Митя почувствовал, как наваливается усталость и уходит напряжение последних дней. Вчера он отдал на проверку заму чертежи приспособления для РМЦ, а сегодня успел до обеда отнести, уже отредактированные чертежи, цеховому технологу на согласование.

...

Он вышел из лифта и чуть не упал, споткнувшись о чьи-то ноги, но, открытая дверь соседской квартиры, в которую он успел упереться руками удержала его. Сосед, а это был он, был в полной отключке. На площадку вышла Света, вся в слезах и, увидев Митю, закрыла лицо руками.

— Свет, я помогу — и, повесив сумку, на крючок в стене у двери своей квартиры, подошёл к Сергею.

В прихожую он затянул Сергея один, а из прихожей в зал и на диван они тащили его вдвоём. Митя, сразу же, ни слова не говоря, повернулся и пошёл..

— Ммм иии тя — в голосе был такой надрыв, такая мольба, что Митя остановился.

Сквозь всхлипывания, прорывались рыдания, переходящие в завывания. У неё начиналась истерика. Митя обернулся. Света стояла на коленях и, уткнувшись лицом в полу халата, сотрясалась всем телом.

Жалость и разврат

Таня вышла из лифта и, увидев чёрную сумку, висящую на крючке у дверей соседей, остановилась перед дверью своей квартиры. Первым порывом было желание; уйти куда глаза глядят и не возвращаться. Потом пришла жалость к себе... до слёз, потом обида за отца и жалость к нему. Смешавшись, чувства вылились в желание отомстить матери: «Пусть посмотрит, как он трахает меня, как я смотрела, как он трахал её».

Она осторожно, дверь была не закрыта на замок, без шума открыла дверь и вошла в прихожую. Из зала слышалось всхрапывание отца, всхлипывания, возня и звуки, похожие на чавканье. Сделав несколько шагов, Таня заглянула в зал.

Мужчина, полуголый снизу, стоял к ней спиной держа руками женщину (мать) за голову, а она, стоя перед ним на коленях и впившись побелевшими пальцами в ягодицы, дёргала головой. Пышные полушария грудей, тёрлись о колени мужчины. Всхлипывала и чавкала женщина (мать). Таня вдруг заметила, как хорошо был сложен мужчина.

Секс достиг кульминации и женщина (мать), чуть отстранившись, замерла, а мужчина, содрогнувшись, застонал запрокинув голову. Митя наклонился за брюками, а Света обтирала халатом губы грудь и шею.

— Отсосала!? —

Митя вздрогнул, как от удара хлыста; Света испуганно дёрнулась. Опомнившись, Света встала, запахнув халат:

— Таня, уйди, мы потом поговорим. Таня, подошла к Мите:

— Нет! Теперь он будет трахать меня, а ты посмотришь!

— Вы же сможете ещё раз, дядь Мить?

— Тебя девочка, да — ухмыльнулся Митя, и тут же ужаснулся сказанному.

— Кказёл!! Ддаже не думай! —

— Да ты не бойся, мамочка, он меня уже трахнул один раз, и мне понравилось..

— Тварь!!!

Света вперилась в Митю. Взгляд сверкал ненавистью.

— Тварь — это ты мамочка! Сколько ты с ним трахалась, пока я вас не прихватила? А может ещё с кем? Проститутка!

Света не нашлась, что ответить, только спросила: — Дверь закрыла?

— У Ирки ещё два урока, и я не такая как ты: сопела и чавкала так, что ничего не услышала. Закрыла. И ключ в замке оставила, никто не помешает.

Митя вдруг понял; всё, что говорит Таня, она говорит, чтобы причинить боль.

— Да снимите вы с меня эти чёртовы джинсы!

Таня дёрнула язычок заклинившего замка джинсов, и он оторвался.

Митя взглянул на Свету и отпустив брюки, которые так и не успел надеть, взялся пальцами за карманы Таниных джинсов и потянул вниз. Но обхват бёдер девушки, хоть и не таких широких, как у матери, всё же был на пару размеров больше её талии. Митя рванул ширинку, замок разошёлся и сложившись гармошкой, джинсы упали к её ногам.

Таня, переступив, отшвырнула джинсы — А стринги, снимете сами, как и в прошлый раз — и, опустившись на пол, встала раком.

Митя посмотрел на Свету. Она стояла без движения с закрытыми глазами.

Он встал на колени, стянул с себя плавки и стринги с Тани, прижавшись губами к ложбинке ягодиц, смочил и увлажнил слюной анус, пальцем помассировал сфинктер... прижал головку к чёрной дырочке ануса и, сжимая бёдра девушки медленно натянул её..

— Ах... ааа — Таня не сдержала стон..

Стоя на коленях в чужой квартире, он ебал девушку в жопу под посапывание мертвецки пьяного отца на диване и на виду у матери, застывшей посреди зала с каменным лицом. Почувствовав приближение оргазма, стиснул зубы, сдержав судорогу и подавил стон, изливаясь спермой.

Кончив, вытащил член из девушки и тщательно обтёр об её футболку. Перламутровыми сгустками сочилась из ануса сперма и капала на палас. Натянув плавки и подхватив брюки, Митя встал. Света открыла глаза. Сначала она увидела лужицу спермы на паласе, а потом...

И хотя, всего лишь несколько минут назад, она эту сперму глотала, её затошнило и, зажимая рот, Света убежала в ванну. Митя вышел в прихожую, обулся, вытянул из замка ключ и, бросив его на пол, взялся за дверную ручку.

— Заходите к нам почаще, дядь Мить, мы вам всегда рады...

Он открыл дверь и не обернувшись, и не ответив, вышел и закрыл за собой дверь.